Краткий обзор истории первого столетия израильской политики: 1921-2021 г.

Предисловие

• Цель этого ликбеза не академическая, а практическая – для того, чтобы понимать корни происходящих сегодня событий, очень желательно знать предысторию. Но знают ее далеко не все, а времени читать книги по этой теме тоже есть не у всех. Поэтому надеюсь, что этот краткий обзор будет интересен и полезен.
• Ввиду этой практической цели недавние события изложены гораздо более подробно, чем начальная история израильской политики.
• Цель ликбеза не в том, чтобы дать ответы на все вопросы – а в том, чтобы заложить базовые представления, и этим сделать дальнейшее обсуждение более осмысленным.
• Это НЕ обзор истории Государства Израиля, это обзор истории политики. Поэтому пропущено очень много: о том, что государство добилось огромных успехов, что Бен-Гурион был выдающимся государственным лидером, события войн и строительства Страны. Цель не в том, чтобы заменить учебник истории – но только в том, чтобы дополнить обычные представления
• Спасибо за помощь в работе над текстом: Владимир Тартаковский, Вадим Акопян, Дмитрий Калашник, Ариэль (Леонид) Маргулис, Эдуард Герман, Анатолий Гуревич, Барух Юсин.

(1). 1921–1948. Период британского мандата

Первый период израильской политики начинается с 1921 года, когда в подмандатной Палестине были проведены первые выборы в еврейский национальный совет. Этот период длился до 1948 года, и прошел под властью Бен-Гуриона.

Все это время центральной силой была социал-демократическая Бен-Гурионовская «Мапай» – «партия рабочих Страны Израиля». (Партия опиралась прежде всего на Гистадрут, «Объединенный профсоюз еврейских рабочих». Впоследствии, после многочисленных слияний и размежеваний, ее формальным наследником стала нынешняя «Авода»).

Партия Бен-Гуриона совершенно не была советской (она с самого начала ориентировалась на западную социал-демократию, и отвергала такие аспекты советского социализма как запрет на частный бизнес, полная диктатура, запрет свободы слова и т.п).

Ситуация соответствовала известному анекдоту: «Когда в России победили большевики, то куда же делись меньшевики? – Они эмигрировали в Израиль; поэтому в России была реализована программа большевиков, а в Израиле программа меньшевиков». В итоге в Израиле действительно построили «социализм с человеческим лицом».

У Бен-Гуриона были противники с двух сторон: более левые хотели строить подобие советской системы (партия Мапам); а более правые, сторонники Жаботинского, выступали вообще против социализма (Ревизионистское движение, впоследствии партия Херут, возглавляемая Бегиным, после нескольких слияний трансформировалась в Ликуд).

Религиозные сионисты (партия Мизрахи) в этот период поддерживали Бен-Гуриона, и между Мизрахи и Мапай был заключен «исторический союз»: Мапай занималась политикой и экономикой, а Мизрахи заботилась о религиозных нуждах.

Харедимные группы (партия Агудат Исраэль) в этой внутренней борьбе вообще не участвовали, и находились в оппозиции ко всему сионистскому движению. (Однако позже, в 1935 году, они присоединились, и далее участвовали в выборах).

Такова была ситуация в течение всего периода британского мандата с 1917 по 1948 годы – первого периода израильской политики.

(2). 1948–1977. Под властью Бен-Гуриона и/или Партии труда

С 1948 по 1977 годы политическая ситуация в целом оставалась прежней, т.е. доминировала партия Мапай – и с Бен-Гурионом, и после его отставки.

(В одной из книг, опубликованных в Израиле в начале 1960-х годов на русском языке для советского читателя, в ответ на вопрос «каким образом при таком множестве партий обеспечивается стабильность государства?» отвечалось: стабильность обеспечивается тем, что у власти всегда и только Мапай. Другие партии могут заключать с ней соглашения, входить или не входить в её правительство, решать свои мелкие проблемы – но основное руководство страной всегда в ее руках, и только это обеспечивает стабильность).

***

После войны за Независимость Бен-Гурион очень быстро расправился с крайне левыми (партия Мапам, которые, как считается, были готовы устроить государственный переворот для приведения к власти просоветского правительства). Разгром ультралевых был осуществлен роспуском Пальмаха (самых боевых частей армии, которые при этом находились под очень сильным влиянием ультралевых), и отменой их независимой школьной «рабочей системы» с интеграцией ее в обычную систему образования.

Анекдот тех времен: ребёнок говорит в школе: «У нас кошка родила котят, и все они сторонники партии Мапам». Учительница возмущена «Разве можно так говорить?! Приведи маму!». Назавтра, при маме, учительница: «Повтори что ты сказал вчера», ребёнок: «У нас кошка родила котят, и все они сторонники партии Мапай». Учительница: «Но вчера ты говорил то они сторонники Мапам!» Ребенок: «Но с тех пор они прозрели».

***

Бен Гурион провозгласил политический принцип «дружим со всеми, кроме Херута и коммунистов».

Бен-Гурион хотел уничтожить правых, сторонников Бегина (Жаботинский умер еще в 1940 году). Кульминацией этого стал преступный расстрел И. Рабиным в июне 1948 года, по приказу Бен-Гуриона, корабля «Альталена» – что могло спровоцировать гражданскую войну и физическое устранение сторонников Бегина. Но Бегин остановил тех, кто хотел отомстить за Альталену, и этим предотвратил разгром и уничтожение.

Правые были представлены в Кнессете (партия Херут), но никакого влияния не имели и считались «неприкасаемыми». Правые систематически изгонялись из общественной жизни, из университетов, из всех культурных и социальных институтов, СМИ и т.д.

(3) 1948-1977. Формирование «Второго Израиля»

Однако доминирование партии Мапай постепенно становилось все более проблематичным. Силы, которые ей противостояли, постепенно начали называть «Второй Израиль» – в противоположность «Первому Израилю», ашкеназскому лево-социалистическому истеблишменту.

Три основных процесса повлияли на это:

1. Очень быстрые демографические изменения – приезд огромного числа сефардов.

На момент провозглашения Независимости в 1948 году еврейское население Израиля на 90% состояло из ашкеназов, но в первой половине 1950-х большая сефардская алия уравняла это соотношение. И эти репатрианты совершенно не разделяли установки Бен-Гуриона – социализм, киббуцы, атеизм и т.п.

У новой алии были очень тяжелыми не только физические, но и психологические условия жизни. Партия Мапай предприняла максимальные усилия для переформирования новоприбывших под новый социалистический уклад. Пользуясь тем, что эти люди нуждались в социальном жилье, их семьи разделяли (молодежь с детьми отправляли в одно место, а бабушек и дедушек в другое, подальше, чтобы они не могли постоянно общаться с внуками и влиять на них). Насаждалась антирелигиозная пропаганда: детей по возможности записывали в нерелигиозные школы, хотя эта алия была традиционалистской и близкой к религии. Это привело к определенному «успеху», у репатриантов-сефардов произошло ослабление и надлом традиционности, – и в то же время создало сефардскую «ненависть против культурного насилия со стороны леваков-ашкеназов».

(Позже партия ШАС была построена на основе чувства гнева за все эти унижения).

Итогом этих конфликтов стало укрепление в сефардском сознании сильного настроя против партии Мапай. Однако политически этот настрой смог реализоваться только в 1970-е годы, т.е. через двадцать лет. К этому времени уже внутри Страны выросло новое поколение сефардов, которые стали ощущать себя не гостями, а полноправными гражданами.

2. Параллельно с этим М. Бегин смог вывести партию Херут из «маргинального» статуса, который был навязан ей Бен-Гурионом. Он объединился с Либеральной партией (ввиду этого избирательный бюллетень Ликуда по сей день обозначается аббревиатурой «МаХаЛь» – Махане Херут Либералит), далее к ним присоединилась группа А. Шарона (героя войны, которому Израиль в большой степени обязан победой в 1973 г.).

Парадоксально, что кумиром сефардов стал именно М. Бегин, рафинированный ашкеназский интеллектуал. Но его лозунг: «Мы вместе против власти истэблишмента. Мы, «второй Израиль», – не позволим «первому Израилю» подавить нас» – получил широкую поддержку.

3. Трансформация в религиозно-сионистском движении. В первый этап развития (до 1950-х годов) в религиозном сионизме доминировала идеология Мизрахи, которая придерживалась «исторического союза» (т.е. считала что рел.сионистам не следует браться за общенациональные проблемы, а нужно заниматься только потребностями своего сектора, – кашрутом, Субботой, синагогами и т.п.; а политические вопросы пусть решает ведущая сила, партия Авода).

Однако с 1950-х внутри религиозного сионизма все большее влияние приобретала школа рава Кука, которая была настроена на общенациональное лидерство.

После войны 1967 года, когда в руках Израиля оказались Иудея и Самария, из школы рава Кука вышли энтузиасты поселенческого движения Гуш Эмуним, к которым присоединились сторонники «освоения всей Страны Израиля» (Эрец Исраэль шлема) из других политических групп. Поселения в Иудее и Самарии кардинально изменили повестку дня жизни Израиля. В результате это движение, поначалу очень небольшое, приобрело общенациональное, а не секторальное значение.

В начале 1977 года школа р. Кука стала большинством в партии религиозных сионистов Мафдаль. Они разорвали «исторический союз» с партией Авода (который до этого действовал около 50 лет, два поколения) и заключили союз с Ликудом.

(4) 1977. «Переворот»

В 1977 г., впервые в истории Израиля, партия Авода проиграла выборы, и правительство сформировала партия Ликуд во главе с М. Бегиным (вместе с религиозными сионистами).

Это событие в истории Израиля получило название «Переворот».

В итоге «ревизионистская группа», которую в 1948 г. весь израильский истеблишмент считал «фашистскими нерукопожатными маргиналами» и был уверен в ее уничтожении в ближайшем будущем, – вдруг через 30 лет оказалась у руля государства. Это был чудовищный шок для всего израильского политикума и для Страны в целом.

«Переворот» был обусловлен в большой степени кризисом войны. В 1967 г. вся Страна была в эйфории победы в Шестидневной войне, но всего лишь через шесть лет, в 1973 г., в войне Судного Дня – Израиль находился на грани краха, и победа досталась ценой очень больших потерь. Это показало всем, что правительство Аводы (во главе с Г. Меир) абсолютно неадекватно реальным вызовам. Этот надлом кардинально сломал доверие к правящей партии Авода у большой части израильского общества.

Однако к изменению власти привел не только сам кризис по итогам войны, но и то, что он наложился на те длительные процессы «нарастания проблем», о которых было сказано выше. Сломалось то, что давно надломилось.

(5) 1977 – 1992. Правительства Ликуда

1. Одной из важнейших проблем М. Бегина было то, что он страстно хотел всем показать, что он «либерал и миротворец», а вовсе не такой плохой «маргинал и фашист», каким его рисовал левый истеблишмент. Поэтому он:

(а) даже не предпринял попыток к замене государственного аппарата, который десятилетиями выстраивался партией Мапай/Авода. В итоге политическая власть оказалась в руках Ликуда, а весь аппарат продолжал вести левую политику.

(б) заключил Кэмп-Дэвидские соглашения, по которым отдал Египту весь Синай.

Сам по себе мирный договор с Египтом не дал Израилю никаких практических выгод – ни торговых, ни экономических, ни политических. Египет как до этого вёл антиизраильскую политику и выступал всюду против Израиля, так и продолжил делать это, несмотря на мирный договор. Однако символическое значение этого договора очень велико. Он показал, что мирное соглашение с Израилем вполне возможно для арабской мусульманской страны, и это, конечно, заставило многих арабов задуматься и повлияло на отношение арабов к Израилю. Однако то, что Израиль целиком отдал Египту Синай и уничтожил еврейские поселения на Синае, – было чудовищной ошибкой. Египет изначально даже не предполагал такого огромного подарка, он думал, что Израиль согласится вернуть лишь часть Синая. То, что Бегин отдал все целиком, включая уничтожение еврейских поселений и города Ямит в районе Эль Ариш (северный Синай, примыкающий с юга к сектору Газа) – заложило модель «обмен всей территории на мирный договор», которая дала арабам и израильским левым надежду на полное уничтожение израильских поселений, возникших после 1967 г.

2. Однако при этом Бегин «в виде компенсации» аннексировал Голанские высоты. Он также давал возможность развития поселенческой деятельности (хотя и меньше, чем он обещал перед выборами). Поэтому 15-летний период с 1977 до 1992 гг. стал временем самого быстрого роста и создания новых поселений в Иудее и Самарии.
3. Поскольку в Израиле «социал-демократических социализм» не имел столь чудовищных форм, как в Советском блоке, – также и освобождение от него происходило достаточно мягко и медленно. Бегин начал постепенно демонтировать социалистическую систему и вводить капитализм. Это дало государству огромное развитие – но при этом были и всегда присущие уходу от социализма отрицательные побочные эффекты, в частности – огромная инфляция, которую удалось блокировать только с большим трудом.
4. Также лидерство Ликуда было подорвано «(Первой) Ливанской войной», начавшейся в 1983 г. Целью войны было уничтожение «Фатахленда», т.е. власти палестинских террористических группировок в Южном Ливане, угрожавших безопасности Израиля. Однако это было в первый раз, когда непосредственная опасность была неочевидной, а военные действия начал Израиль, и в этой войне сразу произошли весьма серьезные потери – что вызвало сильнейшее напряжение в обществе. И по окончании активной фазы войны Израиль продолжал контролировать территорию Южного Ливана, и поэтому продолжал нести потери, – что привело к созданию очень сильно антивоенного движения.

В итоге поддержка Ликуда постоянно уменьшалась. Бегин ушел в отставку, и на его место пришел И. Шамир. Ликуд уже не мог сформировать правое правительство, и начался период «правительств национального единства» (они же «правительства национального паралича») – совместное правление Ликуда и Аводы.

В таком политически расколотом состоянии Израиль дожил то начала 1990-х гг., когда Большая Алия из пост-СССР снова изменила всю ситуацию.

(6) 1992. Возвращение левых к власти

В результате выборов 1992 г. партия Авода во главе с И. Рабиным снова пришла к власти (через 15 лет после того, как в 1977 г. победил Ликуд).

Причины этого:

1. В среде правых был раскол. Поскольку И. Шамир согласился на проведение мирной конференции в Мадриде – часть правых посчитала это «предательством». При этом поселенческие группы не смогли договориться даже между собой, и их харизматические лидеры создали несколько «истинно правых» мелких партий, которые все не прошли электоральный барьер, и поданые за них голоса пропали. Таким путем «истинно правые» привели к власти левых.
2. В 1990 г. началась «Большая Алия из СССР/СНГ».

Никто в Израиле не ожидал такого огромного количества новых граждан и никак не готовился к нему. Правительство Шамира считало, что «всё как-нибудь утрясется», оно считало «нужно кинуть людей в воду – сами научатся плавать».

Различные «профобъединения» стали бояться новых конкурентов за рабочие места и выдвинули различные, часто совершенно необоснованные, требования к «сдаче экзаменов для профессиональной деятельности».

В итоге часть репатриантов пошла на неквалифицированные работы (и Израиль загубил огромный потенциал, который алия могла ему дать), а другие обеспечили огромное продвижение в тех областях, которые тогда еще не были зарегулированы, – прежде всего в хайтек.

3. У правых не было никакой программы культурной интеграции репатриантов.

Ликуд отдал религиозные вопросы харедимной (ультраортодоксальной) партии ШАС. Всякий новый репатриант, который шел в раввинат жениться – выходил из раввината абсолютно обалдевший от тех требований, которые раввинат к нему предъявлял, и с чувством ненависти к иудаизму (которого совершенно не было первоначально среди евреев СССР – т.е. это чувство возникло не из-за «предыдущей оторванности от религии», а от того, как харедимный бюрократический аппарат встретил этих репатриантов).

В отличие от правых, которые не вели никакой разъяснительной работы, – левые, находясь в оппозиции, вложили в эту работу много сил. Они купили популярных деятелей искусства, которые пели репатриантам о «необходимости изменений».

4. В итоге 2/3 новых репатриантов проголосовало за Рабина. Ничего не понимая в израильской политике, они купились на самую простейшую предвыборную демагогию, типа «(слово) ‘Авода’ означает ‘работа’: если хотите получить работу по специальности, то голосуйте за партию Авода». Или «Вам недодали денег, потому что все ваши деньги ушли религиозным и поселенцам. Проголосуйте за Аводу, светскую ашкеназскую партию (в отличие от Ликуда, в котором много «восточных» и традиционных) – и мы на эти деньги построим вам социальное жилье и создадим рабочие места».
5. Такое голосование «сердцем, а не умом» имело катастрофические последствия.

Партия Авода, пришедшая к власти, действительно отобрала финансирование у поселенцев (и начала подавление поселенческой деятельности), – но использовала эти деньги на «мирный процесс», а репатриантам ничего не досталось.

Избрание левых привело к договору Осло, созданию Палестинской автономии и огромной волне террора с тысячами жертв, захлестнувшую Израиль в три следующих года.

(7) 1992-1995. Правительство Рабина-Переса и Договор Осло

1. В результате выборов 1992 г. И. Рабин (Авода) и Мерец (крайне левые) – вместе с арабскими партиями составили «блокирующий блок» из 61 мандата.

Этот блок не мог создать правительство, потому что в 1992 г. даже Рабин не был готов к включению арабских партий в коалицию, это было бы нелегитимно в глазах общества. Однако он блокировал возможность Ликуда составить коалицию с другими партиями, и создалась патовая ситуация.

Но в итоге Рабин смог купить нескольких депутатов Кнессета, и далее партия ШАС в обмен на финансирование своих иешив перешла на сторону левых, и Рабин стал премьер-министром.

2. Хотя в то время по израильским законам «Организация освобождения Палестины» (ООП) считалась террористической и все контакты с ней были уголовным преступлением – ультралевые задолго до 1992 г. вели с ООП переговоры. Эти переговоры «крышевал» Ш. Перес (конкурент Рабина в руководстве партии Авода)

После прихода Рабина к власти эти переговоры были легализованы – сначала как тайные, а потом открыто, и в результате в 1993 г. был подписан «договор Осло». Рабин, Перес и Арафат получили Нобелевские премии, а Израиль получил беспрецедентную волну террора.

3. Договор Осло кардинально и необратимо изменил самые основы жизни в Израиле. Прямо в центре Страны было создано антиизраильское полу-государство «Палестинская автономия» под властью Арафата с его боевиками – которых привезли из политической ссылки в Тунисе (где они угасали), дали им власть, территорию, ресурсы, отдали им арабское население Иудеи, Самарии и Газы (ЙеША) (в частности, они сразу убили тех арабов, которые сотрудничали с Израилем – т.е. Израиль предал своих союзников), и нацелились на создание через пять лет Палестинского государства на всей территории ЙеША.
4. Когда Рабин подписал договор Осло, его поддержала бОльшая часть еврейского народа (как в Израиле, так и в диаспоре), ибо народ был готов поверить любой, самой призрачной иллюзии мира. Маятник качнулся резко влево, и протесты правых не смогли это остановить.

Политически Рабин перекупил нескольких политиков и партий – но, по сути, договор Осло действительно пользовался поддержкой существенного большинства, которое надеялось на мир с арабами.

Поэтому вина за Осло лежит не только на Рабине, но на всех нас.

5. Как только арабы ИеША получили автономию, они тут же начали террор в самом Израиле. Чуть ли не ежедневно происходили взрывы в автобусах, магазинах, на улицах. Тысячи израильтян погибли, были ранены и искалечены. Многие стали опасаться ездить в общественном транспорте. Реальная сущность договора Осло буквально «взорвалась в лицо» израильскому обществу. Народ стал отшатываться от того мира, на который он так надеялся и который сам еще так недавно поддержал.
6. Если бы арабы ИеША не начинали террор – то они бы, конечно, за несколько лет получили бы полноценное государство и все возможные ништяки. Но, вопреки здравому смыслу, жажда террора оказалась для них сильнее не только желания благополучия, но и вообще здравому (даже террористическому) расчёту. Они не хотели ждать.
7. Правительство Рабина полностью игнорировало все эти жертвы, называя их «жертвами во имя мира». Рабин называл протестующих «пропеллерами, кручение которых никого не интересует, и которых нужно просто подавить». Однако потоки крови оказались для общества более убедительными, чем «песни о мире», которые пело правительство. Поддержка Рабина начала очень быстро падать, явное большинство стало против него. Маятник качнулся резко вправо.

(8) 1995-1996.  Перес и Нетаниягу

1. В ноябре 1995 г. Рабин был убит во время проведения митинга в центре Тель-Авива. Пост ПМ занял Ш. Перес.
2. Детали убийства вызывают серьезные вопросы, расследование до сих пор полностью не опубликовано. Официально убийцей считается И. Амир, осужденный на пожизненное заключение. Поскольку И. Амир относится к «вязанным кипам», в СМИ развернули огромную пропагандистскую кампанию против религиозного сионизма. Однако в итоге эта кампания не имела особого успеха и быстро сошла на нет, поскольку продолжавшиеся взрывы автобусов действовали на израильское общественное сознание гораздо сильнее, чем пропаганда в СМИ.
3. По вопросу отношения к ЙеША (Иудее, Самарии и Газе) израильское общество делится на 3 группы (1) убеждённые правые, которые считают, что необходимо освоить эти территории ради будущего Страны, (2) убеждённые левые, которые считают, что эти территории нужно отдать арабам ради будущего Страны, и (3) центристы, которые не имеют политической идеологии и хотят только спокойной жизни. Победа правых или левых зависит от того, в какую сторону пойдут центристы.
4. Поскольку соглашения Осло обещали мир и спокойствие, то центристы поддержали их, и эти соглашения вначале имели 2/3 поддержки среди еврейского народа. Когда начались постоянные взрывы в автобусах и магазинах, центристы поняли, что никакого мира и спокойствия соглашения не приносят, и перешли на сторону правых. 2/3 народа начали воспринимать политику Рабина как катастрофическую.
5. Убийство Рабина вновь сдвинуло всех центристов резко влево, как протест против чудовищности и ужасности политического убийства. В такой ситуации Перес понадеялся на победу на выборах и на полный разгром оппозиции, и объявил внеочередные выборы. И, к потрясению всех, неожиданно проиграл.

На выборах 1996 г. были прямые выборы премьер-министра. И каждый день очередной арабский теракт, убитые и раненые на улицах всех городов Израиля приводил к тому, что Перес терял поддержку. В итоге Нетаниягу победил Переса, опередив его всего на 0,5%.

Это произошло только по одной причине: арабы продолжили террор. В мирной ситуации Перес остался бы у власти, и арабы получили бы государство. Но обещанный мир обернулся сотнями смертей, а террор и война трансформируют общественное сознание гораздо сильнее, чем любые рассуждения, лозунги и пропаганда.

(9) Вставка: История с законом о «прямых выборах Премьер-министра»

История с законом о «прямых выборах Премьер-министра» в Израиле требует особого рассказа – поскольку она очень хорошо показывает компетенцию людей, называющих себя «учеными-политологами».

В Израиле, как и при любой парламентской политической системе, есть проблема «шантажа со стороны малых партий». Т.е. два противостоящих блока, которые примерно равны, хотят перетянуть на свою сторону какие-то маленькие партии, чтобы составить большинство, – и тогда эти партии могут выдвигать непомерно высокие требования.

И вот «профессора от политологи» придумали, как им казалось, гениальное решение: пусть ПМ выбирается напрямую, но в остальном все остается прежним, и для создания правительства он должен собрать в Кнессете большинство. Они почему-то по своей «науке» решили, что в такой ситуации люди будут голосовать за большие партии, а влияние маленьких партий уменьшится.

Но на практике все получилось ровно наоборот: когда у гражданина оказалось два бюллетеня – один за ПМ, а второй за партию, – то мелкие секторальные партии стали призывать: «Голосуйте за какого хотите ПМ, но за партию – нашу». Количество голосов за секторальные партии резко возросло, и ПМ для создания коалиции должен был идти на еще бОльшие уступки им.

В результате через пару кругов выборов в Кнессет, под «мудрым руководством» этих же политологов, прямые выборы ПМ были отменены.

Но за это время народ уже привык голосовать за маленькие партии, и после отмены прямых выборов так и не вернулся к большим (т.е. результат от применения предложений политологов стал еще хуже).

Вывод: в науке нужно доверять тому, чьи прогнозы сбываются. Политологи (а также большая часть вполне именитых экономистов, социологов, климатологов и прочих представителей «социальных и гуманитарных наук») – это вовсе не ученые. Это деятели искусства – «искусства умело и красиво говорить и рисовать правдоподобные картинки».

Учеными из них могут считаться только те, чьи предсказания сбываются.

(10) 1996-1999. Первое правление Нетаниягу: Попытка затормозить процесс «Осло»

1. Нетаниягу постарался затормозить процесс выполнения договора «Осло». К этому были все юридические основания: арабский террор против Израиля нарушал все договоренности. Однако он не решился сразу останавливать всё – не только из-за грозившего из-за этого международного кризиса, но, прежде всего, из-за инерции в сознании народа, который еще не был к этому готов.

Впрочем, и сам Нетаниягу не был готов полностью останавливать Осло – он только хотел «сделать безопасность более надежной». Сознание народа изменила война, а не политические лидеры.

2. В частности, Нетаниягу подписал в январе 1997 г. уже согласованный договор о передаче под власть ПА арабских кварталов Хеврона (хотя это создает прямую угрозу еврейским жителям Хеврона). Важно при этом отметить, что распространяемый левыми (для демотивации правых) тезис «Нетаниягу отдал Хеврон» является ложным, Хеврон был фактически отдан уже до этого.
3. Левые использовали подписание соглашения по Хеврону для выставления обвинения «Нетаниягу подписал Хеврон в виде коррумпированного обмена на назначение адвоката Бар-Она юридическим советником правительства». Хотя в этом обвинении абсолютно всё было ложью, и впоследствии оно было полностью снято, – левые смогли с его помощью создать «ситуацию расследования», которая фактически заблокировала деятельность правительства на несколько месяцев.

Это типичный пример того, как объединение левых СМИ с левыми чиновниками, следователями и прокурорами (то, что называется сегодня «дипстейт») может очень успешно подавлять деятельность избранного народом правительства.

4. Тем не менее, Нетаниягу смог постепенно затормозить процесс Осло, прекратить замораживание поселений и подавить террор.
5. Однако после подавления террора и установления относительного спокойствия народ стал меньше беспокоиться о безопасности, и СМИ смогли раскрутить лозунги «социальной справедливости, проблем жилья, отношений религии и государства». (Такие лозунги всегда являются демагогией, потому что партии, пришедшие к власти на этих лозунгах, не только не решают заявленные проблемы, но даже и не пытаются и не собираются их решать, потому что само наличие этих проблем и их раскрутка позволяют им успешно избираться).
6. Именно на социальной повестке Э. Барак (раскрученный СМИ как якобы «Солдат № 1», который поэтому обеспечит безопасность), опять же не без помощи «русской улицы», – сумел победить Нетаниягу на выборах 1999 года.

(11) 1999-2003. Провал попытки Барака реанимировать Осло и возвращение Ликуда

1. После победы левых на выборах в 1999 г. Э. Барак надеялся реанимировать процесс «Осло», и для этого начал новый тур переговоров с Арафатом, обещая завершение конфликта и идя на огромные уступки вплоть до раздела Иерусалима.
2. Однако (к полной неожиданности для левых) Арафат не стал принимать эти подарки, а вместо этого в сентябре 2000 г. объявил очередную интифаду. Левые просто не понимали, что целью Арафата (и вообще ПА) является вовсе не завершение конфликта и построение своего государства, а продолжение войны, которое дает им тотальную экономическую, психологическую и общественную выгоду.
3. Снова начался террор, во всем Израиле были погибшие и раненые. Общественное мнение снова резко сдвинулось вправо.
4. Ввиду полного провала своей политики и ошибочно надеясь получить более широкую общественную поддержку, Э. Барак в 2001 г. пошел на внеочередные выборы ПМ.
5. Создалась ситуация, когда (1) левая политика провалилась, и все опросы обещают правым полный успех, (2) но при этом сам Кнессет не переизбирается, а большинство там имеют левые партии, победившие за два года до этого.
6. В такой ситуации Нетаниягу (который после проигрыша 1999 г. взял «тайм-аут» и ушел из реальной политики) не захотел выставляться – декларируя, что невозможно правому премьер-министру работать с левым Кнессетом, и надеясь добиться полных перевыборов.

Видимо, это была огромная ошибка Нетаниягу – возможно, даже самая большая его политическая ошибка. Выборы внутри Ликуда и после этого выборы ПМ выиграл А. Шарон. К следующим выборам 2003 г., когда Нетаниягу хотел вернуться в политику, – оказалось, что Шарон очень популярен в Ликуде, так как выиграл выборы и стал премьер-министром, и Нетаниягу ему проиграл.

7. В итоге в 2003 г., выиграв очередные выборы в Кнессет, Шарон стал ПМ, а Нетаниягу министром финансов (т.е. ответственным за экономику) в его правительстве. Нетаниягу необычайно талантливый экономист, и на посту руководителя израильской экономикой он добился огромных успехов. Но это никак не могло остановить Шарона от плана Размежевания, т.е. уничтожения еврейских поселений в секторе Газа и передачи его под контроль террористов из ПА.

(12) 2003-2006. Шарон и «Размежевание»

1. Блок еврейских поселений «Гуш Катиф» в центре сектора Газа отличался от поселений в Иудее и Самарии, потому что он был создан не «самостоятельной инициативой снизу» (как в ИиС), но по решению правительства сразу после Шестидневный войны 1967 года с целью отделить сам город Газа от арабских населенных пунктов южной части сектора, переходящей в Северный Синай. Поскольку в этой центральной части сектора практически не было арабского населения, там на берегу Средиземного моря был построен блок еврейских поселений. Экономически он был очень успешным, занимался гостиничным (приморским) туризмом и высокотехнологичным сельским хозяйством (особые теплицы, исключающие попадание насекомых в зелень, что очень существенно для соблюдения еврейского религиозного закона), и их продукция продавалась по всему Израилю. (Даже сегодня, через 15 лет после разрушения, термин «зелень Гуш Катиф» является в Израиле нарицательным названием этой технологии).

До 1993 г. и создания Палестинской автономии (ПА) этим поселкам ничего не угрожало, местные арабы были рады иметь там рабочие места в теплицах.

2. После Осло и создания ПА эти поселки стали анклавом, вокруг которых был полный контроль ПА, и началась постоянная стрельба (из стрелкового, а потом и ракетного оружия) по еврейским поселениям, постоянно гибли мирные жители и охранявшие их солдаты.
3. А. Шарон был избран в 2003 г. как сторонник жесткой борьбы с арабским террором. Однако после избрания он вдруг неожиданно полностью развернулся и объявил о «плане одностороннего Размежевания», т.е. изгнания еврейских поселений из сектора Газа (к которым безо всякой логики было добавлено изгнание нескольких израильских поселений из северной Самарии), и передачи всей этой территории под полный контроль ПА.
4. Министром финансов (и главой экономического блока) в правительстве Шарона был Нетаниягу. Он выступал против Размежевания, но не покидал правительство, поскольку считал необходимым провести экономических реформы, которые он инициировал (и считал, что уход из правительства не остановит Размежевание). Эти реформы были очень успешные, они постепенно вели к ликвидации пережитков социализма в Израиле и к очень высокому и стабильному экономическому росту. Нетаниягу покинул правительство только после того, как его реформы были приняты.
5. Большинство в партии Ликуд, лидером которой был Шарон, резко воспротивилась планам Размежевания. Однако Шарон игнорировал это несогласие и объединился с левыми, чтобы провести Размежевание. Перед выборами он расколол партию Ликуд, выделив из него партию «Кадима».
6. Главным пропагандистским лозунгом левых стало «Мы здесь, они там – и тогда мир!» (т.е. если Израиль отделится четкой границей от ПА, то якобы настанет мир). Ради этой призрачной цели в 2005 г. были разрушены еврейские дома и поселки, 10 тыс. их жителей были изгнаны, а их жизнь, которую они строили десятилетиями в полном согласовании с властями Израиля, была разрушена.
7. Правые говорили: «Сейчас из Газы стреляют по поселениям – но если мы уйдем, то из Газы будут стрелять по собственно Израилю». Левые поднимали их на смех и говорили: «Вы не понимаете, ‘это совсем другое’ (с) – когда мы отделимся и будет граница, то это будет другое государство, и пусть только посмеют стрелять – мы тут же их всех закатаем в асфальт, и весь мир нас поддержит». Организация «Офицеры и генералы в отставке» публиковали в газетах заявления «мы посвятили всю жизнь безопасности Страны, и мы точно знаем, что отдача сектора арабам принесет нам мир». И народ в это поверил.
8. Разумеется, всё это оказалось ложью. Израиль до сих пор (прошло 15 лет) не в состоянии остановить стрельбу ракет из Газы (а только временно приостановить ее). И выяснилось, что офицерам и генералам невозможно доверять в вопросах политики, – потому что они такие же чиновники, как и весь чиновничий аппарат, и пекутся только о своих зарплатах и «бюджетных пенсиях», которые с тех пор поднимались много раз (и составляют один из самых больших статей расходов в Израиле, выплачиваясь за счет налогов на всех остальных работающих граждан).
9. Несмотря на резкое сопротивление правых (массовые демонстрации, перекрытия дорог и прочее) план Размежевания был в августе-сентябре 2005 г. реализован.
10. Многие правые совершенно не понимали, как случилось, что Шарон, который выглядел очень правым, вдруг развернулся и стал проводить крайне левую политику. Считается что были две главных причины этого:

(а) на сыновей Шарона были открыты уголовные дела по экономическим преступлениям, и Шарон пошёл на отдачу территорий и уничтожение еврейских поселений для того, чтобы прокуратура не вела дела против его сыновей или дала им небольшое наказание. Как тогда говорили: «Глубина отступления (из Гуш Катифа) соответствует глубине расследования (против сыновей Шарона)».

(б) Шарон по своему мировоззрению был вовсе не правый, а «битхонист» (букв. «сторонник безопасности», а не «сторонник целостной Страны Израиля»). Будучи генералом, он рассматривал граждан как солдат, т.е. как «пешки» в своей игре, а мнение самих граждан он игнорировал и считал, что граждане (как солдаты) не имеют права на свою точку зрения. Это одна из причин, по которой из успешных генералов обычно выходят чудовищно плохие государственные деятели.

11. Вскоре после осуществления Размежевания у Шарона произошел инсульт и он впал в кому. Руководство правительством перешло к его заместителю Ольмерту (который в свое время тоже считался очень правым, но в это время уже проводил крайне левую политику). Тем не менее, Ольмерт и Кадима выиграли выборы 2006 г. Это означает, что хотя Размежевание было проведено с помощью различных политических трюков и в полном противоречии с предвыборной программой Ликуда 2003 г., на основе который Шарон и (будущие) члены Кадимы были избраны, – тем не менее, народ в целом постфактум поддержал Размежевание. Поскольку в то время ещё надеялся, что «Разделение» приведет к миру.

Только ракеты из Газы, обрушившиеся позже на головы израильтян, помогли народу понять ошибку подобных несбыточных надежд.

(13) 2006 – 2009. Ольмерт и Вторая ливанская война

1. Шарон был «очень сильным лидером» по всем параметрам: герой войны (тяжело ранен в бою за Латрун во время Войны за независимость, но вернулся в строй и продолжил воевать), талантливый организатор, создатель израильских «коммандос», гениальный военачальник, который смог переломить ход войны Судного дня в 1973 г., успешный политик, неуклонно добивающийся поставленных целей, которого прозвали «бульдозером». По внешнему виду сильно правый, поддерживавший поселенческое движение. И именно такой человек вдруг развернулся и пошел сносить поселения. Потому что оказалось, что в данный момент ему лично нужно именно это.

Это важный урок желающим «сильной власти» – вы никогда не знаете, захочет ли «сильная власть» вас поддержать, или она захочет вас раздавить. Обычно «слабая власть» гораздо лучше для граждан и для страны, чем «сильная власть».

2. Как только Израиль передал весь сектор Газа под контроль ПА, к власти там на первых же выборах пришел Хамас (и остается там у власти по сей день). Хамас это панисламистская группировка, вообще не признающая право Израиля на существование (даже формально), террористически гораздо более сильная чем панарабский Фатх, на который опирались Арафат и ПА.

Это показало, что при демократических выборах в арабском палестинском обществе побеждает тот, у кого более радикальная террористическая программа, и что именно так будут развиваться события на любой территории, которую Израиль передаст под палестинскую власть.

Началась стрельба ракетами из Газы по территории Израиля, как и предсказывали правые. (Разумеется, левые, которые до Размежевания кричали «пусть они только попробуют, мы всех там закатаем в асфальт» – на практике ничего не могли этим ракетам противопоставить).

3. Выборы в марте 2006 г. происходили еще до того, как из Газы начали стрелять по Израилю, и народ еще не понял последствий Размежевания. В этот момент Шарон уже был в коме, а Кадиму возглавлял Ольмерт. Он планировал пойти дальше по пути изгнания поселений и передачи территории под власть террористов из ПА, и объявил план «Скукоживания».

Однако Ольмерту не хватало харизмы Шарона, и он (еще до выборов, в феврале 2006 г.) решил показать себя «сильным лидером» – и для этого осуществил насильственный снос поселка Амона в Самарии. Спецназ полиции жестоко и с большим количеством раненых выселил невооружённых и только пассивно сопротивляющихся поселенцев и тех, кто пришёл их поддержать. (Ничего подобного ранее никогда не было, даже при изгнании еврейских жителей из сектора Газа столкновений не было, хотя провокаторы пытались их организовать). Произошел огромный раскол общества и поляризация – что, собственно, и было целью Ольмерта. Новые изгнания казались неминуемыми.

4. Однако ситуация неожиданно изменилась. В июле 2006 г. Хизбалла обстреляла патрульную машину на ливанской границе и, зайдя на израильскую территорию, захватила раненых (или убитых, никто не знал) израильских солдат.

Ольмерт не хотел воевать, это помешало бы ему изгонять поселения. Но не ответить было нельзя. Видимо, он считал, что нужно «для порядка» немного пострелять по Хизбалле, счет раненых-убитых сравняется, и на этом все закончится. Однако Хизбалла (которая по вооружениям сильнее всей ливанской армии) ответила массированной стрельбой по всем городам севера Израиля – и началась Вторая ливанская война.

Израиль объявил целью войны «уничтожение опасности от Хизбаллы на юге Ливана» (т.е. цель была тактическая, а не стратегическая). Армия не могла решиться на ввод войск в Ливан, указания резервистам всё время менялись. Война длилась целый месяц, было много убитых и раненых. В итоге тактически цель как бы была достигнута, но сегодня (2022 г, через 15 лет) Хизбалла продолжает контролировать юг Ливана и имеет в сотни раз больше ракет, чем в 2006 г.

5. Война полностью изменила повестку дня в Израиле. Ни о каком «Скукоживании» речь теперь не шла. Правительство потеряло поддержку, и выборы 2009 г. выиграл Нетаниягу во главе Ликуда.

(14) 2009-2019. Достижения Нетаниягу

1. В 2009 г. (после Второй Ливанской войны и ракет из Газы по Израилю) Ликуд выиграл выборы, Нетаниягу стал премьер-министром и был им 12 лет, до начала 2021 года, – наиболее длительный период правления одного ПМ в истории Израиля.
2. Нетаниягу, безусловно, выдающийся политической и государственный деятель. Он достиг огромных успехов в экономике, и в начале своего правления продвинул много реформ по дерегуляции и отмены монополий (например, в области работы портов, в сотовой связи и др.). Благодаря его политике Израиль сегодня находится на экономическом уровне западноевропейских стран. Нетаниягу смог вполне успешно противостоять и ракетам из Газы, и давлению со стороны Обамы, и не сдал никаких территорий ПА. Во внешней политике Нетаниягу успешно противостоял иранской атомной программе, а во времена правления Трампа важнейшими достижениями стали перенос американского посольства в Иерусалим и заключение «Соглашений Авраама» с Эмиратами и Бахрейном.
3. История общественного мнения в Израиле в 1990 – 2010 гг. – это маятник. Сначала народ понадеялся на программу Осло, что «автономия (или независимость), которую мы дадим арабам ЙеША, принесет мир», и народ (точнее, «центристы») качнулся влево. Бомбы террористов разрушили эту надежду, и народ качнулся вправо. Потом народ понадеялся, что «Разделение с арабами принесет мир» – и народ опять качнулся влево. Потом ракеты из Газы показали, что любая «палестинская независимость» – это ракеты по израильским городам, и народ опять качнулся вправо. В итоге это привело к общему значительному поправению народа. Когда реальность взрывается прямо в лицо, то никакая пропаганда уже не работает. Поэтому сегодня никто в Израиле (кроме крайне левых) уже не верит, что какие бы то ни было территориальные уступки приведут к миру. Если во времена Рабина, Барака и Шарона обсуждалось, «что следует отдать и какие поселения можно разрушить» – то сегодня, наоборот, обсуждается, на какие части Иудеи и Самарии нужно распространить израильский суверенитет (т.е. окончательно считать их частью территории Государства Израиля). Такое изменение национального сознания является важнейшим итогом трех последних десятилетий.

(15) 2015-2019. Проблемы периода правления Нетаниягу

Но чем дальше продолжалось правление Нетаниягу, тем больше появлялось проблем внутри правого лагеря.

1. Экономические реформы практически прекратились. При этом осталась и стала очень острой проблема дороговизны жизни. Хотя Израиль по «ВВП на душу населения» (т.е. главном макроэкономическом показателе) очень сильно поднялся и обогнал многие западноевропейские страны, но по уровню «пересчета ВВП по покупательной способности» (а это показатель реального экономического благосостояния простого человека) Израиль отстает почти от всей Европы. Это означает, что дороговизна жизни в Израиле зашкаливает даже по сравнению с довольно зарегулированной экономикой Европы, не говоря уже про более свободную экономику США.

Многие профсоюзы, вступившие в Ликуд (и имеющие поэтому огромное влияние на членов Кнессета от Ликуда), начали блокировать экономические реформы. (Например, состоящее в Ликуде профобъединение таксистов блокирует запуск в Израиле системы типа «Убер» с любыми водителями, сельхоз-лобби блокирует дешевый импорт сельхозпродукции и т.п). Поэтому Ликуд перестал продвигать реформы свободного рынка.

Важнейшим параметром дороговизны стала стоимость жилья, которое молодая семья практически не в состоянии купить, и вынуждена очень за дорого арендовать. Такое положение дел вызывает огромное социальное напряжение.

2. Нетаниягу объявил своей предвыборной программой распространение израильского суверенитета на поселения в Иудее и Самарии. Но при подписании «соглашений Авраама» с ОАЭ и Бахрейном это было сделано «в обмен на отказ Израиля от распространения суверенитета». Это привело к тому, что часть правых перестала поддерживать Нетаниягу, считая, что он упустил историческую возможность.
3. Ликуд стал составлять фактически единый блок с харедимными (ультраортодоксальными) партиями, которые получили статус «естественных сторонников», и отдал им решение всех религиозных вопросов в государстве – так что они стали решаться на основе ультраортодоксальной (а не просто ортодоксальной) позиции. Сторонники Нетаниягу объявляют этот вопрос «несущественным» и даже готовы рассматривать ультраортодоксальное направление как «естественный нормативный иудаизм». Однако более либеральные ортодоксальные круги категорически не готовы смириться с этим и считают, что ультраортодоксальный подход отвращает от иудаизма значительную часть народа. Поэтому эти круги, будучи политически правыми, стали выступать против лидерства Нетаниягу.

Параллельно с этим произошел раскол в религиозном сионизме: идеологическое противостояние между «хардаль» («харедимными религиозными сионистами») и «либеральными модерн-ортодоксами» привело к политическому расколу на партию «Религиозный сионизм» (хардальную), которая готова поддержать союз с ультраортодоксами, и партию «Ямина» (либерально-религиозную), которая против такого союза.

4. Многие правые политики, ранее поддерживавшие Нетаниягу, стали постепенно выступать против него. Эти политики объясняют свой отход тем, что с Нетаниягу стало невозможно работать, и его политика определяется не правой идеологией, а личными интересами. Их оппоненты, сторонники Нетаниягу, считают, что наоборот, сами эти «отделившиеся правые политики» движимы только личной карьерой, и даже называют их «предателями правого лагеря». То, что часть правых избирателей поддержала этих политиков, сторонники Нетаниягу объясняют «промывкой мозгов со стороны левых СМИ», и таким образом проблему игнорируют.
5. Полиция и прокуратура открыли несколько уголовных дел против Нетаниягу, по итогам которых против него был подан ряд обвинительных заключений, и в настоящее время по ним идут суды. Часть дел выглядит необычайно странно. Например, в них «взяткой» считается «позитивное (или хотя бы не очень негативное) освещение в прессе» – что никогда не рассматривалось как криминал не только в Израиле, но вообще ни в какой демократической стране. По мнению международных юридических экспертов (напр. А. Дершовица) такое обвинение является прямым попранием самых основ демократии. При этом половина граждан Израиля верит прокуратуре и полагает, что эти дела свидетельствует о коррумпированности Нетаниягу, а другая половина прокуратуре не верит, считает все эти дела полностью сфабрикованными и рассматривает их как борьбу дипстейта против выбора народа. Как следствие этих дел, уже сейчас (еще до окончания суда) уровень доверия граждан к юридической и судебной системе в Израиле очень сильно упал и находится на самом низком уровне за все время существования Государства.

(16) Кризис 2019-2021 г.

1. С 2019 г. и по настоящее время в Израиле продолжается кризис политической системы. Кризис выражается в том, что за несколько раундов выборов ни одна партия не смогла создать стабильное правительство.
2. При этом «правые голоса» (т.е. те, кто против территориальных уступок) оцениваются примерно в 70+ мандатов (в 120-местном Кнессете), т.е. явное большинство. Однако часть из этих правых голосов категорически не согласились войти в правительство Нетаниягу и объявило об этом еще до выборов – и их избиратели поддержали эту позицию.
3. В результате после 4 раундов выборов Нетаниягу так и не смог собрать большинство.
4. Чтобы не идти на 5-е выборы, которые скорее всего привели бы к тому же патовому результату, и считая, что ситуацию перманентных выборов недопустимо продолжать, – возникла очень странная коалиция, включающая как довольно правые, так и левые и ультралевые партии, и даже одну из арабских антисионистских партий (ранее такие партии никогда не входили в Израиле в правительственную коалицию). Это правительство, не имеющее единой линии, проводило политику «дадим и вашим, и нашим».
5. Внутри правого лагеря соотношение мнений между сторонниками и противниками лидерства Нетаниягу выглядит так:

(а). Сторонники Нетаниягу считают правые партии, вошедшие в правительство с левыми, «предателями правого лагеря».

Противники Нетаниягу, наоборот, считают, что именно Нетаниягу виновен в том, что не было создано правого правительства – поскольку если бы Нетаниягу был бы готов уступить лидерство, то тогда Ликуд и другие правые могли бы легко сформировать правительство.

(б). Сторонники говорят: «Нетаниягу был избран лидером Ликуда на демократическом голосовании всех членов Ликуда, поэтому с какой стати он должен уступать лидерство?»

Их оппоненты отвечают: «Голосование внутри Ликуда никак не обязывает нас, сторонников других партий. Нетаниягу не обязан нас слушать – но ведь и мы тоже не обязаны слушать его».

(в). Сторонники говорят: «Эти якобы правые – просто группа отщепенцев, нечего с ними ничего обсуждать, нужно всеми силами свалить правительство, идти на новые выборы, и тогда мы, конечно, точно победим».

Их оппоненты говорят: «Вы уже четыре раза подряд не смогли победить. Нужно, наконец, учиться на своих ошибках, а не наступать на те же грабли еще раз. Это серьезный раскол внутри правого лагеря, нужно начать слушать друг друга, нужен диалог внутри правых. Если же вместо того, чтобы анализировать ошибки, просто «идти в атаку», – можно проиграть вдрызг, так что появится действительно левое правительство».

(г) Сторонники говорят: «Смотрите, на Нетаниягу нападает пресса, прокуратура, он один противостоит всему дипстейту. Мы должны поддержать его в этой борьбе».

Их оппоненты говорят: «Действительно, мы совершенно не верим прокуратуре в этом вопросе и считаем дела сфабрикованными. Но мы также совершенно не верим Нетаниягу и думаем, что он и раньше ничего не делал для борьбы против дипстейта, и, конечно, никак не будет бороться с ним, даже если придет к власти».

(д). Сторонники говорят: «Нетаниягу гений, он великая фигура, он настоящий лидер, мы все должны идти за ним».

Их оппоненты говорят: «Да, мы согласны, что он гений и великая фигура, – по крайней мере, был им. Но почему вы думаете, что его гений будет на вашей стороне, а не против вас? Мы совершенно не верим ему и не думаем, что его заботит хоть что-то кроме личной власти. (Если бы его заботила Страна – он бы отошел в сторону и дал бы создать правое правительство. Раз он так не сделал – значит, его заботит не Страна, а только личная власть). И если раньше мы готовы были его поддержать, то его действия в последний год окончательно отвратили нас от него.

(е) Противники Нетаниягу говорят: «Нетаниягу в предвыборных обещаниях говорил о распространении суверенитета на поселения (хотя бы на часть из них). Он имел возможность это сделать когда Трамп предложил свой план — те 40% Иудеи и Самарии которые по этому плану отходили Израилю нужно было сразу забирать, и Трамп бы не возразил. Нетаниягу упустил исторический шанс, который выпадает очень редко. Он нарушил все свои самые фундаментальные обещания. всё ради чего его продвигали. Мы больше ни в чем не верим ему. Он не будет ничего делать для Страны его интересует только личная власть». Сторонники Нетаниягу говорят: «Нетаниягу не мог ничего не мог сделать, Трамп был против распространения суверенитета». Их оппоненты говорят: «Мы ему не верим, и вам не верим. На самом деле Нетаниягу и не пытался ничего сделать, а значит и не хотел ничего делать. И не будет ничего делать».

Итог: когда правые, которых большинство, не могут договориться между собой и зачастую просто не способны друг друга услышать, – то совершенно естественно, что выигрывают от этого левые.

—————————

Этот текст был закончен в конце 2021 г. В него не вошло развитие событий 2022 года, приведшее к развалу правительства Беннета-Лапида — но это вы знаете из новостей.

Еще раз хочу повторить что цель данного ликбеза не в том, чтобы дать ответы на все вопросы, – а в том, чтобы заложить базовые представления и этим сделать дальнейшее обсуждение более осмысленным.